Российской бурной жизни непонятность нельзя считать ни крахом, ни концом, я вижу в ней возможность, вероятность, стихию с человеческим яйцом.
Российские штормы и штили ритмично и сами собой, меняясь по форме и в стиле, сменяют разбой на разбой.
Я не кивнул в ответ вельможе, поскольку он из лужи в ложе, о чём свидетельствует грязь не на ботинках, а на роже.