Если вернутся времена всех наций братского объятья, то, как ушедшая жена, - забрать оставшиеся платья.
Наступила в судьбе моей фаза упрощения жизненной драмы: я у дамы боюсь не отказа, а боюсь я согласия дамы.
Шутить я не умею плоско, Но всем скажу, не для красы, Что неудач моих полоска - Длиннее взлётной полосы.
Еврейского характера загадочность не гений совместила со злодейством, а жертвенно-хрустальную порядочность с таким же неуемным прохиндейством.
Да, выпив, я валюсь на полу; да, выпив, я страшней садовых пугал, но врут, что я ласкал тебя в углу; по мне, так я ласкал бы лучше угол.