Еврейского характера загадочность
не гений совместила со злодейством,
а жертвенно-хрустальную порядочность
с таким же неуемным прохиндейством.

«Я помню чудное мгновенье», —
Поэт когда-то охал, ахал,
Но «Мимолетное виденье»
Он прозаически оттрахал.

Будь жизнь тебе хоть в триста лет дана
Но все равно она обречена,
Будь ты халиф или базарный нищий,
В конечном счете - всем одна цена.

Ум так же  упростить себя бессилен,
как воля перед фатумом слаба,
чем больше в голове у нас извилин,
тем более извилиста судьба.

Даму обольстить не мудрено,
даме очень лестно обольщение,
даму опьяняет, как вино,
дамой этой наше восхищение.