Я снял с себя российские вериги,
в еврейской я сижу теперь парилке,
но даже возвратясь к народу Книги,
по-прежнему люблю народ Бутылки.

С тех пор, как Вы уехали в парилку
Нам довелось во многом измениться.
Как будто мало бед в судьбе-копилке,
Народ бутылки стал народом шприца