Устои покоя непрочны
на русской болотистой топи,
где грезы о крови и почве
зудят в неприкаянной жопе.

Как же сделать чуть жизнь подлинней,
Чтоб годов нам не чувствовать бремени?
Разбросал я немало камней,
Вот собрать вряд ли хватит мне времени.

Если счастье сменяется горем, друзья,
в пустоте торричеллевой жить мне нельзя.
Я тогда, умирая на время для жизни,
в преисподней стихов оживляю себя...

Я три услады в жизни знал,
предавшись трем Любовям:
перу я с бабой изменял,
а с выпивкой - обоим.

Согревши воду на огне,
когда придёшь домой,
не мой, красавица, при мне
и при других не мой.