За страданья свои небеса не кляни.
На могилы друзей без рыданья взгляни.
Оцени мимолетное это мгновенье.
Не гляди на вчерашний и завтрашний дни.

Стали бабы страшной силой,
полон дела женский треп,
а мужик - пустой и хилый,
дармоед и дармоеб.

В мире лишь еврею одному
часто удается так пожить,
чтоб не есть свинину самому
и свинью другому подложить.

Царь-колокол безгласен, поломатый,
Царь-пушка не стреляет, мать ети;
и ясно, что евреи виноваты,
осталось только летопись найти.

Людмила изменилась, как ни странно,
И очень часто в середине спора
С презрением глядела на Руслана
И тайно вспоминала Черномора.