Летит по жизни оголтело,
бредет по грязи не спеша
мое сентябрьское тело,
моя апрельская душа.

С увлечением жизни моей детектив
я читаю, почти до конца проглотив.
Тут сюжет уникального кроя:
сам читатель - убийца героя.

Чадит окурок дней моих
все глуше и темней,
и тонким дымом вьется стих
с испепеленных дней.

Любой вороне поздно или рано
Господь пошлёт кусочек пармезана.
И, собственно, проблема только в том,
Что все хотят сейчас, а не потом

Ушёл наплыв похмельной грусти,
оставил душу змей зелёный:
меня родители в капусте
нашли, мне кажется, в солёной.