Жена, потомство, деньги и успех... Все хорошо, но жизни есть предел... И я отвечу за тяжелый грех — Есть женщины, которых мог, но не хотел.
Тонул в игре, эпикурействе, любовях, книгах и труде, но утопить себя в еврействе решусь не раньше, чем в воде.
Способный нерадивый ученик, забывший о единственности срока, я жизнь мою пишу как черновик, надеясь на продление урока.
Папочка сына хотел отравить, просит в жаркое мышьяк положить. Официант вдруг становится строже: "Будет на двадцать копеек дороже".
Хайям взлетел на высшую верхушку, а я взлечу коллеге на макушку, когда российский выпалю рубай и раню им персидскую частушку.