Фортуна  с евреем крута,
поскольку в еврея вместилась
и русской души широта,
и задницы русской терпимость.

Мы явно уже на краю,
Во всём только зло и потери,
Чем больше людей познаю,
Тем больше мне нравятся звери. 

Где дух уму и сердцу несозвучен,
раздвоен человек и обречен,
самим собой затравлен и замучен,
в самом себе тюремно заключен.

В неполном зале - горький смех
во мне журчит без осуждения:
мне, словно шлюхе, жалко всех,
кто не получит наслаждения.

Пусть биологи настаивают смело,
Хоть математики не понимают, злятся;
Ах как мудро Жизнь предусмотрела,
Что делиться значит умножаться?!