Фортуна с евреем крута, поскольку в еврея вместилась и русской души широта, и задницы русской терпимость.
Мы явно уже на краю, Во всём только зло и потери, Чем больше людей познаю, Тем больше мне нравятся звери.
Где дух уму и сердцу несозвучен, раздвоен человек и обречен, самим собой затравлен и замучен, в самом себе тюремно заключен.
В неполном зале - горький смех во мне журчит без осуждения: мне, словно шлюхе, жалко всех, кто не получит наслаждения.
Пусть биологи настаивают смело, Хоть математики не понимают, злятся; Ах как мудро Жизнь предусмотрела, Что делиться значит умножаться?!