Когда умру я нагловатым, Раскроет суть мою сатира, А врач-патологоанатом — Богатство внутреннего мира.
Совсем не к лицу мне корона, Бог царского нрава не дал, и зад не годится для трона, но мантию я бы продал.
Когда, заметно делая добрее, уже несет по устью нас река, черты ветхозаветного еврея являются в морщинах старика.
Жена меня ласкает иногда словами утешенья и привета: что столько написал ты - не беда беда, что напечатать хочешь это.
Как, Боже, мы похожи на блядей желанием, вертясь то здесь, то там, погладить выдающихся людей по разным выдающимся местам.