Бурлит российский передел, кипят азарт и спесь, а кто сажал и кто сидел - уже неважно здесь.
Один телесный орган мой уже давно воспеть хочу - крутой, надёжный и немой, покуда я молчу.
За радости любовных ощущений Однажды острой болью заплатив, Мы так боимся новых увлечений, Что носим на душе презерватив.
Если так охота врать, что никак не выстоять, я пишу вранье в тетрадь как в дневник и исповедь.
Египет зарыдал бы, аплодируя, увидев, что выделывает скиф: мы создали, вождя мумифицируя, одновременно мумию и миф.