Бурлит российский передел,
кипят азарт и спесь,
а кто сажал и кто сидел - 
уже неважно здесь.

Один телесный орган мой
уже давно воспеть хочу -
крутой, надёжный и немой,
покуда я молчу.

За радости любовных ощущений
Однажды острой болью заплатив,
Мы так боимся новых увлечений,
Что носим на душе презерватив. 

Если так охота врать,
что никак не выстоять,
я пишу вранье в тетрадь
как в дневник и исповедь.

Египет зарыдал бы, аплодируя,
увидев, что выделывает скиф:
мы создали, вождя мумифицируя,
одновременно мумию и миф.