В года, когда юмор хиреет, скисая под гласным надзором, застольные шутки евреев становятся местным фольклором.
Мое безделье будет долгим, еще до края я не дожил, а те, кто жизнь считает долгом, пусть объяснят, кому я должен.
Даже пьесы на краю, даже несколько за краем мы играем роль свою даже тем, что не играем.
Все-все-все, что здоровью противно, делал я под небесным покровом; но теперь я лечусь так активно, что умру совершенно здоровым.
Я много колобродил и грешил, презревши воздаяния опасность, а многое сумел и совершил единственно, чтоб выяснить напрасность.