Угрюмо замыкаюсь я, когда напившаяся нелюдь и ублюдки мне дружбу предлагают навсегда и души облегчают, как желудки
Когда вершится смертный приговор, душа сметает страха паутину. Пришла пора опробовать прибор, сказал король, взойдя на гильотину.
Устройство мироздания посредственно, как циники твердят и старики: все худшее случается естественно, хорошее - творится вопреки.
Тому, что в семействе трещина, всюду одна причина: в жене пробудилась женщина, в муже уснул мужчина.
Жалеть, а не судить я дал зарок, жестока жизнь, как римский Колизей, и Сталина мне жаль: за краткий срок жену он потерял и всех друзей.