Я думаю украдкой и тайком, насколько легче жить на склоне лет, и спать как хорошо со стариком: и вроде бы он есть, и вроде нет.
Душа наполнена стремленьем Достичь такого "потолка", Чтоб никогда уже забвеньем Не угрожали ей века.
Уже мне восемьдесят лет, а всё грешу стихосложением. И хоть нисколько не поэт, но я мудак с воображением.
Все вечные жиды во мне сидят - пророки, вольнодумцы, торгаши, и, всласть жестикулируя, галдят в потемках неустроенной души.
Наслаждаясь воздержанием, жду, чтоб вечность протекла, осязая с обожанием плоть питейного стекла.