Мир совершенствуется так -
не по годам, а по неделям, -
что мелкотравчатый бардак
большим становится борделем.

Время тянется уныло,
но меняться не устало:
раньше все мерзее было,
а теперь - мерзее стало.

Задавленность густой чиновной кашей
лишает смысла жалобу и крик,
лишен лица хозяин жизни нашей,
хотя коварен, туп и многолик.

Словить иностранца мечтает невеста,
надеясь побыть в заграничном кино
посредством заветного тайного места,
которое будет в Европу окно.

Все творческие шумные союзы
основаны на трезвой и неглупой
надежде изнасилованья Музы
со средствами негодными, но группой.