Ни вверх глядя, ни вперед,
сижу с друзьями-разгильдяями,
и наплевать нам, чья берет
в борьбе мерзавцев с негодяями.

Ровесник мой, засосан бытом,
плюет на вешние луга,
и если бьет когда копытом,
то только в гневе на рога.

Не зря на склоне лет
я пить люблю и есть:
на свете счастья нет,
но вместе с тем и есть.

Старики сидят,судача,
как мельчают поколения,
и от них течет, прозрачен,
запах мудрости и тления.

О вино! Ты прочнее веревки любой,
Разум пьющего крепко опутай тобой.
Ты с душой обращаешься, словно с рабой.
Стать ее заставляешь самою собой.