Да, да, я был рожден в сорочке, отлично помню я ее; но вырос и, дойдя до точки, пропил заветное белье.
Из нас любой, пока не умер он, себя слагает по частям из интеллекта, секса, юмора и отношения к властям.
Моё лицо слегка порочно, что для мужчины - не позор, а просто в облик въелся прочно моих наклонностей узор.
В туманной тьме горят созвездия, мерцая зыбко и недружно; приятно знать, что есть возмездие и что душе оно не нужно.
Лежу на нарах без движения, на стены сумрачно гляжу; жизнь - это самовыражение, за это здесь я и сижу.