Говорит всегда примерно так Своему Адаму его Ева: «От любви до ненависти — шаг, Это шаг, любимый мой, налево!»
Должна воздать почет и славу нам толпа торгующих невежд: между пеленками и саваном мы снашиваем тьму одежд.
Я снял с себя российские вериги, в еврейской я сижу теперь парилке, но даже возвратясь к народу Книги, по-прежнему люблю народ Бутылки.
Он мало спал, не пил вино и вкалывал, кряхтя. Он овладел наукой, но не сделал ей дитя.
Бегу, куда азарт посвищет, тайком от совести моей, поскольку совесть много чище, если не пользоваться ей.