Как мы гуляем наповал!
И пир вершится повсеместный.
Так Рим когда-то ликовал,
и рос Атилла, гунн безвестный.

Когда черпается счастье полной миской,
когда каждый жизнерадостен и весел,
тетя Песя остается пессимисткой,
потом у что есть ума у тети Песи.

Человек человеку не враг,
но в намереньях самых благих
если молится Богу дурак,
расшибаются лбы у других.

Варясь в густой еврейской каше,
смотрю вокруг, угрюм и тих:
кишмя кишат сплошные наши,
но мало подлинно своих.

Виновен в этом или космос,
или научный беспредел:
несовращеннолетний возраст
весьма у дев помолодел.