Теперь я стар - к чему стенания?!
Хожу к несведущим врачам
и обо мне воспоминания
жене диктую по ночам.

Вдруг смешно до неприличия
в душной тьме кромешных дней:
чем трагедия трагичнее,
тем фрагменты в ней смешней.

Встречая мужа явно не радушно
(Был вдалеке всего полярный день),
Его жена подумала бездушно:
«Так вот какой ты, северный олень?!»

Запомнить мне дорогу сложно.
Ориентируюсь отвратно.
Меня послать в разведку можно, 
Но вряд ли я вернусь обратно.

Во времена тревог и хруста
сердца охватывает властно
эпидемическое чувство
томящей зыбкости пространства.