Науку развивая, мы спешим к сиянию таких ее вершин, что дряхлый мой сосед-гермафродит на днях себе такого же родит.
В любых краях, где тенью бледной живет еврей, терпя обиды, еврейской мудрости зловредной в эфир сочатся флюаиды.
Земля моих великих праотцов полна умов нешибкого пошиба, а я среди галдящих мудрецов молчу, как фаршированная рыба.
Еврей умён. Еврей совсем не прост. Еврей всё видит, слышит, подмечает. И что удобно - что на свой вопрос Еврей себе мгновенно отвечает.
С возрастом яснеет божий мир, делается больно и обидно, ибо жизнь изношена до дыр и сквозь них былое наше видно.