Я лучше, чем Наполеон и Цезарь, И эту истину признать пора: Я никого на свете не зарезал, Напротив, резали меня редактора!
Обрызгивая кровью каждый лист, история нам пишется не впрок, и кажется порой, что Бог - садист и нами утоляет свой порок.
В тот миг, как тело мотылька с огнем соединилось, И сердце темное свечи огнем воспламенилось. На трепетном огне свечи сгорает мотылек, И вместе с ним она гореть навеки согласилась.
"Лежи, гражданин, на диване И лапу блаженно соси..." - Вот новый закон о собраньях, Смиряющий резвость Руси.
Здесь, как везде, и тьма, и свет, и жизни дивная игра, и, как везде, - спасенья нет от ярых рыцарей добра.