Судьбы своей тасуя ералаш,
я вижу из поблёскиванья фактов,
что чем обыкновенней опыт наш,
тем больше в нём с поэзией контактов.

Как ты поешь! Как ты колышешь стан!
Как облик мне твой нравится фартовый!
И держишь микрофон ты, как банан,
уже к употреблению готовый.

Есть нечто вне формы и меры,
вне смысла, вне срока, вне фразы,
что острым предчувствием веры
тревожит незрячий мой разум.

Умрет он от страха и смуты,
боится он всех и всего,
испуган с той самой минуты,
в какую зачали его.

Господь в печали не покинет,
Когда уйду, лишь он и знает.
Но емкость, где мой прах остынет,
Пусть урну не напоминает.