Господь - со мной играет ловко,
а я - над Ним слегка шучу,
по вкусу мне моя веревка,
вот я ногами и сучу.

Не сваливай вину свою, старик,
о предках и эпохе спор излишен;
наследственность и век - лишь черновик,
а начисто себя мы сами пишем.

Я живу в самом себе,
как жар-птенчик в скорлупе,
где шепчу ли инстинктивно
иль молчу о предсудьбе.

Мы одиноки, как собаки,
но нас уже ничем не купишь,
а бравши силой, понял всякий,
что только хер зазря затупишь.

Я, наверное, вам не солгу,
Говоря о рутинности быта.
У него мы извечно в долгу,
Когда даже посуда помыта.