Своей судьбы актер и зритель,
я рад и смеху, и слезам,
а старость - краткий вытрезвитель
перед гастролью в новый зал.

Зыблется житейская ладья -
именно, должно быть, оттого
прочность и понятность бытия
нам дороже качества его.

Пахан был дух и голос множества,
в нем воплотилось большинство;
он был великое ничтожество,
за что и вышел в божество.

А было это ли со мной?
Иль может я придумал это.
Но песенка моя не спета.
Её не допоёт другой!

Опять развели как детей, 
Фиксируем профит опять. 
Евро - сорок восемь рублей! 
Доллар - тридцать пять!