Не знаю, как по Божьей смете
должна сгореть моя спираль,
но я бы выбрал датой смерти
число тридцатое, февраль.

Чем быстрей космическая вьюга
Мчит от нас миры во тьме надменной,
Тем теснее жмёмся мы друг к другу
В нашей спальне посреди вселенной

Весь день дышу я пылью книжной,
а попадая снова к людям,
себя с отчетливостью вижу
цветком, засушенным в Талмуде.

Болит, свербит моя душа,
сменяя страсти воздержанием;
невинность формой хороша,
а грех прекрасен содержанием.

Рождаемость уже пошла на убыль,
Промышленность с сельхозом на нуле.
Зато в России укрепился рубль,
И вымрем мы при Золотом Рубле!