Попыткам осветить свою тюрьму, несчетным видам веры - нет конца, по образу и духу своему творим себе мы вечного Творца.
Везде на красочных обложках и между них в кипящем шелесте стоят - идут на стройных ножках большие клумбы пышной прелести.
Брожу вдоль древнего тумана, откуда ветвь людская вышла: в нас есть и Бог, и обезьяна; в коктейле этом - тайны вишня.
Выбрав голые фасоны, чтоб укрыться в неглиже, днём сидят жидомасоны в буквах М и в буквах Ж.
Бог, изощренный в высшей мере, коварной скрытности лишен - о чем узнав, мудак уверен, что сыщет истину лишь он.