Есть годы, когда время воспаляется
страстями мятежей и революций,
и только мудрецы живут как яйца:
присутствуют, но глубже не суются.

Вот снова день исчез, как ветра легкий  стон,
Из нашей жизни, друг, навеки выпал он.
Но я, покуда жив, тревожиться не стану
О дне, что отошел, и дне, что не рожден.

Когда несёшься кувырком
в потоке чёрных дней,
то притворяться дураком
становится трудней.

Я вверх тянулся сколько мог,
Я рос в пространство и в привычки.
Теперь они любой замок
Откроют лучше, чем отмычки.

Вот человек. При всяком строе
болел, работал, услаждался
и загибался, не усвоив,
зачем он, собственно, рождался.