Есть годы, когда время воспаляется страстями мятежей и революций, и только мудрецы живут как яйца: присутствуют, но глубже не суются.
Вот снова день исчез, как ветра легкий стон, Из нашей жизни, друг, навеки выпал он. Но я, покуда жив, тревожиться не стану О дне, что отошел, и дне, что не рожден.
Когда несёшься кувырком в потоке чёрных дней, то притворяться дураком становится трудней.
Я вверх тянулся сколько мог, Я рос в пространство и в привычки. Теперь они любой замок Откроют лучше, чем отмычки.
Вот человек. При всяком строе болел, работал, услаждался и загибался, не усвоив, зачем он, собственно, рождался.