Глядят в огонь глаза смурные,
и смутный гул плывет в крови;
огонь тревожит в нас немые
пещерной памяти слои.

Бесцветен, благонравен и безлик,
я спрятан в скорлупу своей типичности;
безликость есть отсутствие улик
опасного наличия в нас личности.

Смотрясь весьма солидно и серьезно
под сенью философского фасада,
мы вертим полушариями мозга,
а мыслим - полушариями зада.

Солдаты на пульте капусту рубили,
Какой-то щиток случайно разбили...
Долго смеялись над шуткой в ООН,
В бесплодной пустыне ища Вашингтон.

Подлинность истории - не в бумажной каше,
красящей прошедшее контурно и бледно,
подлинность истории - смех и слезы наши,
тающие в воздухе быстро и бесследно.