Опять на Бога валим косяки,
Опять упрёки посылаем Богу.
Но не благие ль наши костяки
Извечно вымостили адову дорогу?

Повсюду, где случалось поселиться - 
а были очень разные места, - 
встречал я одинаковые лица,
их явно Бог лепил, когда устал.

Я слушаю в сладостной дрожи,
любуясь, как степью - монгол,
когда из пустого в порожнее
божественный льется глагол.

Опасностей, пожаров и буранов
забыть уже не может ветеран;
любимая услада ветеранов -
чесание давно заживших ран.

На месте, где еврею все знакомо
и можно местным промыслом заняться,
еврей располагается как дома,
прося хозяев тоже не стесняться.

Когда я не спешу залечь с девицей,
себя я ощущаю с умилением
хранителем возвышенных традиций,
забытых торопливым поколением.