По счету света и тепла, по мере, как судьба согнула, жизнь у кого-то протекла, а у другого - прошмыгнула.
Когда, замкнув теченье лет, наступит Страшный суд, на нем предстанет мой скелет, держа пивной сосуд.
Старость - дерево, корень которого сгнил. Возраст алые щеки мои посинил. Крыша, дверь и четыре стены моей жизни Обветшали и рухнуть грозят со стропил.
Портили глаза и гнули спины, только все не впрок и бесполезно, моего невежества глубины - энциклопедическая бездна.
Да, мне умерить пыл и прыть пора уже давно; я пить не брошу, но курить не брошу все равно.