Отдельные назойливые люди Себя где хочешь могут показать; Взять женщину, она молчать не будет, Когда ей даже нечего сказать.
Прошло сквозь воровство любое царство, Пусть даже в нём была и гладь, и тишь, Но сколько ни воруй у государства — Своё ты всё равно не возвратишь.
На безрассудства и оплошности я рад пустить остаток дней, но плещет море сытой пошлости о берег старости моей.
Я уважаю лень за то, что в ее бездейственной тиши живую мысль питает почва моей несуетной души.
Я боюсь в человеках напевности, под которую ищут взаимности обнажая свои задушевности и укромности личной интимности.