Несобранный, рассеянный и праздный, газеты я с утра смотрю за чаем; политика - предмет настолько грязный, что мы ее прохвостам поручаем.
Лицо нещадно бороздится следами болей и утрат, а жопа - нежно гладколица, поскольку срет на все подряд.
На всем лежит еврейский глаз, у всех еврейские ужимки, и с неба сыплются на нас шестиконечные снежинки.
Причиняешь душе моей ты лишь страданья, Мне на сердце легла вся печаль мирозданья. У дверей твоих я схороню свою душу, Пусть к тебе долетит ее благоуханье!
Осенние пятна на солнечном диске, осенняя глушь разговора, и листья летят, как от Бога записки про то, что увидимся скоро.