Еще мне внятен жизни шум
и штоф любезен вислобокий;
пока поверхностен мой ум,
еще старик я не глубокий.

Женился на красавице
смиренный Божий раб,
и сразу стало нравиться
гораздо больше баб.

Уже былой России нет
(хоть нет и будущей покуда),
но неизменен ход планет,
и так же любит нас Иуда.

При всей игре разнообразия
фигур ее калейдоскопа,
Россия все же не Евразия,
она скорее Азиопа.

Российские штормы и штили
ритмично и сами собой,
меняясь по форме и в стиле,
сменяют разбой на разбой.