Меж ними, будто провод телефонный, протянута верёвка бельевая. А виноградник, в яблоню влюблённый, безмолвствует, с чего начать не зная.
Вдруг мысли потянулись вереницей, хотел я занести их на скрижали, перо уже бежало по странице, но дуры эти дальше побежали.
Я днями молчу и ночами, я нем, как вода и трава; чем дольше и глубже молчанье, тем выше и чище слова.
- Как-то я живу хреново И молочных нету рек... - Стань в Норвегии коровой - Поживешь, как человек!
Я снял с себя российские вериги, в еврейской я сижу теперь парилке, но даже возвратясь к народу Книги, по-прежнему люблю народ Бутылки.