Для игры во все художества
мой народ на свет родил
много гениев и множество
несусветных талмудил.

Еврейского характера загадочность
не гений совместила со злодейством,
а жертвенно-хрустальную порядочность
с таким же неуемным прохиндейством.

Блажен любой, кто образован;
я восхищался многократно,
как ум у них организован
и фарширован аккуратно.

Серые подглазные мешки
сетуют холодным зеркалам,
что полузабытые грешки
памятны скудеющим телам.

В день, когда оседлали небес скакуна,
Когда дали созвездиям их имена,
Когда все наши судьбы вписали в скрижали -
Мы покорными стали. Не наша вина.