Попал мой дух по мере роста
под иудейское влияние,
и я в субботу пью не просто,
а совершаю возлияние.

Как нелюбимый патриот,
я тот и даже антитот,
кто так возносчиво унижен
до самых низменных высот.

Словно солнце, горит, не сгорая, любовь.
Словно птица небесного рая - любовь.
Но еще не любовь - соловьиные стоны.
Не стонать, от любви умирая, - любовь!

Думаю я, глядя на собрата -
пьяницу, подонка, неудачника, -
как его отец кричал когда-то:
"Мальчика! Жена родила мальчика!"

Восьмой десяток, первый день.
Сохранна речь, осмыслен взгляд.
Уже вполне трухлявый пень,
а соки всё ещё бурлят.