Сегодня думал я всю ночь, издав к утру догадки стон: Бог любит бедных, но помочь умножить ноль не может Он.
При папах выросшие дети в конце палаческой утопии за пап нисколько не в ответе, хотя отцов - живые копии.
Как пробка из шампанского - со свистом я вылете в иное бытие, с упрямостью храня в пути тернистом шампанское дыхание свое.
В автобусе, не слыша языка, я чую земляка наверняка: лишь русское еврейское дыхание похмельное струит благоухание.
Время тянется уныло, но меняться не устало: раньше все мерзее было, а теперь - мерзее стало.