С тоской копаясь в тексте сраном, его судить самодержавен, я многим жалким графоманам бывал сиятельный Державин.
Нам пылать уже вряд ли пристало; тихо-тихо нам шепчет бутылка, что любить не спеша и устало - даже лучше, чем бурно и пылко.
Пахан был дух и голос множества, в нем воплотилось большинство; он был великое ничтожество, за что и вышел в божество.
- С новой книжицей, держава! Литератору - хвала! - Как словесность от "Полтавы" До Полтавченко дошла?..
Руководясь одним рассудком, заметишь вряд ли, как не вдруг душа срастается с желудком и жопе делается друг.