Рукоплещу Герасиму, Его поступок был не плох, Поскольку в озере с Муму Он потопил немало блох!
Старость - дерево, корень которого сгнил. Возраст алые щеки мои посинил. Крыша, дверь и четыре стены моей жизни Обветшали и рухнуть грозят со стропил.
Я никак не пойму, отчего так я к женщинам пагубно слаб; может быть, из ребра моего было сделано несколько баб?
Недолго мучалась старушка в высоковольтных проводах. Ее обугленная тушка на птичек нагоняет страх.
Печальную душу мою в свои руки прими, Добычу, тобою подстреленную, подыми! Я — грешный твой раб Хакани. Я навек тебе предан. Оставь ему жизнь или вовсе ее отними!