Хоть много лет из плена мы брели, Остались до сих пор привычки рабские: Вот письменность свою изобрели, А цифры — и сейчас еще арабские.
Понял я, дойдя до точки, Хватит мне спиртное жрать, Мне с утра шепнули почки: «Время камни собирать!»
Хмурится, как море, небосвод, полнится печалью многоструйной. И не тучка, кажется, плывёт, а чадра утопленницы юной.
С тех пор, как в музыкалке гаммы Учил я под угрозой порки, К прекрасному стремленье как бы Засело глубоко в подкорке.
сомненья мне душу изранили и печень до почек проели: как славно жилось бы в Израиле, когда б не жара и евреи.