Людмила изменилась, как ни странно, И очень часто в середине спора С презрением глядела на Руслана И тайно вспоминала Черномора.
Я жил как все другие люди, а если в чем-то слишком лично, то пусть Господь не обессудит и даст попробовать вторично.
В России стало много иномарок, Но я им не завидую ничуть: Пусть вид у них новехонек и ярок, Дороги наши — их последний путь.
Нам беззаконие знакомо, Поскольку Дума много лет Такой рождает свод законов, Что право сводится на нет.
Когда в Париже 18, А в Барселоне 22, Нам остаётся утешаться, Что не на полюсе Москва.