Под шум дубрав, под шёпот нив
Я сплю среди родных просторов,
Великодушно извинив
И должников, и кредиторов. 

Пожив на этом свете шкодном,
И став в своём роду старшой,
Всё больше становлюсь голодным
Но не желудком, а душой.

Весь день сегодня ради прессы
пустив на чтение запойное,
вдруг ощутил я с интересом,
что проглотил ведро помойное.

Пел и горланил, как петух,
крылами бил, кипел, как кочет;
устал, остыл, совсем потух,
теперь он учит и пророчит.

Мы все на этом свете жили
И в чем- то видимо потрафили
И те стихи, что мы сложили
Пусть будут нашей эпитафией.