Россияне живут и ждут, уловляя малейший знак, понимая, что наебут, но не зная, когда и как.
Зря нас душит горечь или смех, если учат власть интеллигенты: в сексе понимают больше всех евнухи, скопцы и импотенты.
В стихах моих не музыка живет, а шутка, запеченная в банальности, ложащаяся грелкой на живот, болящий несварением реальности.
Наступила в судьбе моей фаза упрощения жизненной драмы: я у дамы боюсь не отказа, а боюсь я согласия дамы.
Спешу с утра опохмелиться я, чтоб горем не была беда, если начнётся репетиция премьеры Страшного суда.