Стали бабы страшной силой, полон дела женский треп, а мужик - пустой и хилый, дармоед и дармоеб.
Хлестали струями упругими На белый снег чужих стихов. И тем прославили друг друга мы Среди окрестных чудаков.
Душа смиряет в теле смуты, бродя подобно пастуху, а в наши лучшие минуты душа находится в паху.
Слава Богу - лишен я резвости, слава Богу - живу в безвестности; активисты вчерашней мерзости - нынче лидеры нашей честности.
Подушку мнет во мраке ночи, вертясь, как зяблик на суку, и замуж выплеснуться хочет девица в собственном соку.