В неусыпном душевном горении,
вдохновения полон могучего,
сочинил я вчера в озарении
все, что помнил из Фета и Тютчева.

Подлинность истории - не в бумажной каше,
красящей прошедшее контурно и бледно,
подлинность истории - смех и слезы наши,
тающие в воздухе быстро и бесследно.

Заманили меня в антологии,
где не личности правят, а многие.
Я не влез в эти логова весь
как неолог, чьё место в берлогии.

Ах, как бы нам за наши штуки
платить по счету не пришлось!
Еврей! Как много в этом звуке
для сердца русского слилось!

- Встал Владивосток в пикеты,
за Ирак дает отпор!
- Угрожает жить без света
Бушу-младшему в укор.