К приятелю, как ангел-утешатель,
иду залить огонь его тоски,
а в сумке у меня - огнетушитель
и курицы вчерашние куски.

Свирепые бои добра со злом
текут на нескончаемом погосте,
истории мельчайший перелом
ломает человеческие кости.

Аминь, на все Господня воля.
Он явит благо алкоголя.
А после снимет тяжесть с сердца,
Даст в утешенье Алкозельтцер.

В года, когда юмор хиреет,
скисая под гласным надзором,
застольные шутки евреев
становятся местным фольклором.

В заоблачные веря эмпиреи
подобно легкомысленным поэтам,
никто так не умеет, как евреи,
себе испортить век на свете этом.