Как давит стариковская перина
и душит стариковская фуфайка
в часы, когда танцует балерина
и ножку бьет о ножку, негодяйка.

С душою, раздвоенной, как копыто,
обеим чужероден я отчизнам -
еврей, где гоношат антисемиты,
и русский, где грешат сионанизмом.

Прошлых песен у нас не отнять,
в нас пожизненна русская нота:
я ликую, узнав, что опять
объебли россияне кого-то.

Мальчик на крыше гонял голубей,
Все выше и выше, быстрей и быстрей.
Кончилась крыша, раздался шлепок -
Папа мозги убирает в совок.

Жила была на свете дева,
и было дел у ней немало:
что на себя она надела,
потом везде она снимала.