Жизнь разбила нас на классы, На сближенье шанса нет, Так как денежные массы От народных — в стороне.
Высветив немыслимые дали (кажется, хватили даже лишку), две великих книги мы создали: Библию и чековую книжку.
В легенды древних я залез И в них нашёл загадку: А был ли храбрым Ахиллес, Стрелой сражённый в пятку?
Увижу бабу, дрогнет сердце, но хладнокровен, словно сплю; я стал буквально страстотерпцем, посколько страстный, но терплю.
Наш век имел нас так прекрасно, что мы весь мир судьбой пленяли, а мы стонали сладострастно и позу изредка меняли.