И я сказал себе: держись, Господь суров, но прав, нельзя прожить в России жизнь, тюрьмы не повидав.
Я безрадостный слышу мотив, у меня обольщения нет, ибо серость, сольясь в коллектив, обретает коричневый цвет.
Время тянется уныло, но меняться не устало: раньше все мерзее было, а теперь - мерзее стало.
Охрипли глотки и сели связки, И пусть другие в округе брешут. Про нас потомкам расскажут сказки И наше эго слегка потешат.